Данные о древнейших ханаанейских языках в египетских источниках представляют собой записанные египетским письмом ханаанеизмы. В эпоху Старого и Среднего царств политические и экономические контакты между Египтом и сиро-палестинским регионом, сложившиеся еще в дописьменную эпоху, не получили заметного отражения в языковой сфере. Лексические заимствования из семитских языков в египетских текстах этих периодов немногочисленны, сведения о ханаанейских языках ограничены египетской передачей сиро-палестинских топонимов и личных имен. Важнейшим источником сведений такого рода являются так называемые «тексты проклятий» (нем. Ächtungstexte, англ. Execration Texts), восходящие к эпохе XII династии (начало II тыс. до н.э.) и представляющие собой списки враждебных Египту стран и их правителей, выполненные с магическими целями на глиняных горшках и статуэтках (впоследствии разбивавшихся). Некоторые элементы собственных имен, встречающихся в «текстах проклятий», могут быть отождествлены с нарицательными именами ханаанейских языков: y(a)-ma-n-ʕw-mu [yamma-naʕumu] ‘Ямму (бог моря) – добр’ (здесь и далее в данном описании после ханаанейских словоформ, дошедших в египетской передаче, в квадратных скобках приводится их реконструкция), ꜣa-ṯ-p-h-d-dw [ʔasapa-haddu] ‘Хадду (бог грома) – собрал’, ꜣabw-l-m [ʔabu-rām] ‘Отец – высок’, bw-ti-šmšw [bētu-šamši] ‘Дом солнца’ и др. Количество убедительных отождествлений такого рода сравнительно невелико, а их лингвистическая информативность незначительна.
Иная ситуация сложилась в эпоху Нового царства (XVIII-XX династии, XVI-XII вв. до н.э.), когда бóльшая часть сиро-палестинского региона вошла в состав египетской мировой державы. Египетские солдаты и чиновники оказались в непосредственном контакте с населением завоеванных земель. Одновременно возросло присутствие носителей ханаанейских языков в самом Египте в качестве рабов, ремесленников, торговцев и солдат. В этот период наряду с многочисленными географическими названиями и антропонимами в египетских текстах появляются многие десятки нарицательных лексем ханаанейских языков. В обощающем исследовании Дж. Хоха рассматриваются около 600 лексем (включая элементы личных имен и топонимов), зафиксированных в египетских текстах этого периода и с большей или меньшей вероятностью заимствованных из ханаанейских языков. Рассмотренные Хохом имена собственные в данном описании обычно не учитываются, хотя есть основания полагать, что значение именных и глагольных лексем, лежащих в основе ханаанейских топонимов и антропонимов, во многих случаях было понятно египетским писцам (разница между такого рода именами собственными и нарицательными именами в строгом смысле оказывается, таким образом, незначительной).
Количество ханаанеизмов в египетских текстах Нового царства было столь велико, что для их записи обычно применялась особая система записи, учитывавшая не только согласные (как обычно в египетской письменности), но и гласные. Этот тип письма (слоговой, или групповой, англ. group writing, syllabic writing) употреблялся для записи иноязычных собственных имен уже в Среднем царстве (возможно, и ранее), однако степень его распространения в этот период несопоставима с его регулярным применением в текстах Нового царства.
В настоящем описании передача слоговых знаков следует транскрипции, принятой в исследовании Дж. Хоха и восходящей к трудам У.Ф.Олбрайта: силлабограммы отделяются друг от друга знаком =, согласные r и n без гласного обозначаются –r и –n, индексы при силлабограммах указывают на частоятность употребления того или иного знака для определенного слогового значения (как при транслитерации клинописных текстов: ʔi – наиболее частотный знак, передающий последовательность [ʔi], ʔi2 – второй по частотности знак в этой функции и т.д.).
Ханаанейские заимствования могут относиться к самым различным пластам лексики, однако преобладающими семантическими группами являются военная терминология, обозначения элементов ландшафта и названия предметов быта. Степень насыщенности текста ханаанеизмами в значительной степени обусловлена его жанром: наибольшая концентрация ханаанеизмов отмечается в учебных текстах (в первую очередь, в историях о жизни военных писцов в сиро-палестинском регионе), в текстах административного характера (например, в списках продуктов и товаров) и в исторических анналах, нередко описывающих египетские военные операции в Ханаане и Сирии. Многие ханаанеизмы имеют окказиональный характер (высказывалась даже точка зрения, согласно которой насыщение текста ханаанеизмами было своеобразной модой в некоторых писцовых кругах периода XVIII династии), однако нередко встречаются глубоко укоренившиеся лексемы, сохранившие свое значение в египетском языке позднейших периодов и в коптском языке. Заимствования из ханаанейских языков а египетской передаче не составляют связных текстов или словосочетаний: как правило, речь идет об отдельных словоформах, вкрапленных в египетский текст. Исключение составляет содержащаяся в Папирусе Анастази I 23.5 небольшая фраза, полностью написанная на одном из ханаанейских языков: ʔa2=ba2=ti2 ka=ma ʔa=-r ma=ha=-r n=ʕ=mu (точное значение этого высказывания неизвестно, предположенные в литературе интерпретации сильно отличаются друг от друга, например: ‘Я гибну, как ягненок, дорогой писец (ma=ha=-r)!’, ‘Ты заблуждаешься, как ягненок, дорогой писец’, ‘Я погубил тебя, как лев, дорогой писец’). См. также словосочетание ṯu=pi2=-r ya=di=ʕa ‘сведущий писец’ в Папирусе Анастази I 17.7. Полностью по-ханаанейски был, вероятно написан иератический остракон 25759 recto Каирского музея, текст которого с трудом поддается интерпретации.
