Еще в то время, когда Фрезер работал над "Золотой ветвью", американский антрополог и лингвист Франц Боас высказал мысль, что никакого "смысла" у мифов не было и нет. К этому выводу Боас пришел к началу 1890-х годов на основе обработки огромного фактического материала по мифологиям североамериканских индейцев. Этот материал принципиально отличался от фрезеровского своею гомогенностью и полнотой, был результатом целенаправленного сплошного обследования больших территорий. Пожалуй, никогда больше фиксация фольклорно-мифологических текстов не велась столь интенсивно, как в США в конце 19 - начале 20 века. Достаточно сказать, что среди учеников и младших коллег Боаса были такие люди как: А. Кробер, Р. Лоуи, Э. Сэпир, Дж. Стьюард. В 1891 г. Боас писал: "Особенно важно подчеркнуть тот факт, что наше сравнение [мифов индейцев Северной Америки] доказывает смешанное происхождение многих мифов творения: составляющие их элементы встречаются во всевозможных комбинациях в разных районах. Это склоняет к выводу, что многие элементы были включены в мифы уже в сложившемся виде и что они никогда не были наделяемы никаким особым значением, по крайней мере их не наделяли таковым те племена, у которых тексты записаны. Поэтому эти элементы невозможно истолковать как антропоморфизацию природных явлений; нет и оснований полагать, что этимологии имен божеств или героев позволят понять ненешнее значение элементов, ибо такого значения никогда не было" [Boas F. Dissemilation of tales among the natives of North America // Journal of American Folklore. 1891, N. 4(12) p. 20]
Здесь следует понимать о чем идет речь. Почти любой конкретный рассказ значением как раз наделяется, но это значение вчитывается в в повествование слушателями и рассказчиками в каждый данный момент и не имеет существенных связей с сюжетом рассказа, с его образно-фабульной, а не эмоционально-интерпретационной составляющей. Сами же фабулы эфемерны по историческим меркам, они непрестанно разрушаются и создаются в иной форме.
Что касается "элементов", о которых пишет Боас, то он подразумевал под ними любые повторяющиеся части повествований - от простейших мотивов до их достаточно длинных цепочек. Если говорить о мотивах, то с тем, что они самостоятельным значением не наделены, согласятся, по существу, все. Дальше нередко начинается спор о том, где кончается мотив и начинается сюжет, целостный "миф". Боас не мог не знать, что это спор спор схоластический и что в принципе в роли мотива можно рассматривать любую часть повествования ровно в той мере, в какой она обладает устойчивостью. Что же до "мифа", то он не является формальной категорией фольклористики, а нам реально даны либо конкретные эфемерные тексты, либо "элементы", из которых тексты создаются. Чем элемент длиннее, тем статистически менее вероятно его длительное сохранение и широкое распространение в неизменном виде.
К сожалению, Боас не представил четких разъяснений своих взглядов на механизм продуцирования текстов, а вместо того призывал своих учеников сосредоточить внимание на обстоятельствах диффузии конкретных мифологических элементов между конкретными этносами. Этот последний вопрос, на наш взгляд, не слишком существенен, и, что самое главное, он почти никогда не имеет убедительного решения. Ведь события, повлекшие за собой межэтнический культурынй обмен, могут быть восстановлены с необходимой точностью лишь при наличии письменных документов или устной традиции. Археология подобной разрешающей способностью не обладает. Она изучает процессы, а не события, и чтобы сделать фольклорные данные сопоставимыми с археологическими, их тоже надо представить в виде процессов.
Американские социальные антропологи поначалу приняли пожелания Боаса к исполнению, занявшись сравнением и классификацией текстов (примером может служить анализ "мифа" о женщине-гагаре у индейцев Орегона и северной Калифорнии [Demetracopoulou D. The Loon Woman myth: A study in synthesis // Journal of American Folklore, 46(180) 1933, P. 101 - 128]). Последней по времени можно назвать здесь работу А. Рут, посвященную мифам творения в Северной Америке [Rooth A. Creations myths of the North American Indians // Anthropos. 1957. N. 52. P. 497 - 508], но большинство специалистов США и Канады к середине 20 века окончательно потеряли интерес к реконструкции истории сюжетов и занялись изучением взаимодействия сюжетов между собой и с другими аспектами культуры отдельных этносов, т.е. обратились к процессам, которые они могли наблюдать воочию. Поэтому получилось, что Боас, Кребер и другие представители калифорнийской школы начала 20 века хотя и призывали исследовать диффузию "элементов" между племенными мифологиями под действием разнообразных причин, в итоге взрастили мифологов-функционалистов, для которых слово диффузия бывает только ругательным. Функционализм и поныне является в США непререкаемой нормой.
